Каждый раз, когда украинские силы наносят дальний высокоточный удар, Россия оказывается неготовой к этому и изо всех сил пытается дать ответ
5 декабря два украинских удара по российским авиабазам в глубине российской территории и вдали от линии фронта вызвали болезненный шок для российских войск и могли означать дальнейшую мутацию, если не эскалацию войны. Каждый раз, когда украинские силы наносят дальний высокоточный удар — начиная с затонувшего крейсера «Москва» и заканчивая авиабазой в Саках в Крыму или массированной атакой воздушных и морских беспилотников на Севастополь — Россия оказывается неготовой к этому и изо всех сил пытается дать ответ.
Реакцией РФ на удары 5 декабря стала попытка нанести ответный ракетный удар по украинской энергетической инфраструктуре, но сила этой операции была немного ниже шести предыдущих ракетных ударов, стартовавших 10 октября, и она, конечно, не стала неожиданным сюрпризом для украинской системы противоракетной обороны.
Материальный ущерб от украинских ударов по авиабазе Энгельс в Саратовской области и авиабазе Дягилево в Рязанской области был ограниченным: во время первой атаки был поврежден один бомбардировщик Ту-95МС, во время второй — один бомбардировщик Ту-22М, также сообщалось о нескольких пострадавших.
Способность украинских сил поражать цели на расстоянии 700 км от места пуска поистине изумила российское начальство и привела в бешенство «военно-патриотических» блогеров, сетующих на невнимательность и беспомощность российской ПВО. Российские официальные источники быстро пояснили, что удары наносили старые советские беспилотники Ту-141 «Стриж», предназначенные для ведения разведки и рекогносцировки, но недавно модернизированные для перевозки небольшой боеголовки, которых в Украине осталось лишь несколько десятков. Киев не подтвердил эти данные, но ему удалось — помимо получения ударных беспилотников Bayraktar TB2 из Турции и барражирующих боеприпасов Switchblade 300 из США — произвести несколько собственных систем дальнего действия, несмотря на многочисленные российские ракетные удары по его промышленным объектам.
Используя эти возможности для атак в глубине территории России, украинское командование тщательно наносит удары по военным базам и объектам, что резко контрастирует с неизбирательными атаками России на украинскую гражданскую инфраструктуру и жилые районы.
Например, аэродром Халино под Курском, где 6 декабря был обстрелян склад горючего, раньше был гражданским объектом, но с началом войны использовался исключительно в военных целях. Что особенно важно в ударе по авиабазе Энгельс, так это тот факт, что это крупный объект российской стратегической авиации, и поэтому многие московские обозреватели подчеркивали, что это первое в истории прямое попадание в ключевой элемент стратегической триады, имеющей ключевое значение для национальной безопасности.
Базирующиеся в Энгельсе эскадрильи бомбардировщиков Ту-95МС и Ту-160 (являющиеся редкими наблюдателями печально обветшавшей местности) постоянно используются для запуска крылатых ракет по территории Украины с безопасного расстояния — как правило, над Каспийским морем, которое скрывает осечки ракет, — что делает базу законной целью украинского возмездия.
Отстаивая право атаковать военные объекты в каждом регионе РФ, украинское командование избегает создания каких-либо угроз для Беларуси, несмотря на то, что на территории Минска дислоцирована значительная группировка российских войск. В начале декабря 2022 года президент Беларуси Александр Лукашенко приветствовал министра обороны России Сергея Шойгу и заявил, что белорусские и российские войска проходят совместные учения как единая армия.
Таким образом, война не демонстрирует горизонтальной эскалации по мере того, как ее театр расширяется вглубь России, но она также приобрела более широкое международное измерение, поскольку западная военная поддержка Украины усиливается и включает в себя более эффективные системы вооружений, а Россия стремится расширить военные связи с Ираном, готовя, согласно дипломатическим источникам, новый договор о всестороннем сотрудничестве.
Основным содержанием этого сотрудничества в последние несколько месяцев стали поставки беспилотников Shahed-136, которые дополняли российские ракетные удары и насыщали украинскую ПВО роевыми атаками. Эффективность этих атак резко снизилась, так как Украина развернула специальные группы охотников за дронами. В результате одна только Одесса, к которой беспилотники, запущенные из Крыма, могут приближаться по морю, в последние дни понесла значительный ущерб.
Россия нуждается в новых партиях беспилотников и хочет импортировать баллистические ракеты средней дальности (она уже испытывает дефицит Искандеров) из Ирана, но остается открытым вопрос относительно российских товаров и услуг, которые будут предоставлены в обмен на это оружие. Одно из предложений заключалось в увеличении экспорта природного газа, так как объемы прокачки в Европу резко сократились, но Узбекистан отверг путинский план «газового альянса», да и Казахстан далеко не в восторге от этого транзитного маршрута. По правде говоря, Тегеран хочет от Москвы системы вооружений, которые он не может производить, включая вертолеты, зенитные и противокорабельные ракеты, и Кремль оценивает такие варианты на фоне возможной жесткой реакции Саудовской Аравии и Израиля. Отрицания не могут обеспечить секретность этих приготовлений, поэтому США и другие члены западной коалиции корректируют режим санкций, чтобы предотвратить опасное расширение торговли оружием между двумя государствами-изгоями.
Обеспокоенность Запада по поводу возможных непропорциональных действий Москвы в ответ на украинские дальние удары постепенно ослабевает, поскольку российские силы сталкиваются с серьезными трудностями в сдерживании еженедельных ракетных обстрелов и у них в наличии мало каких-то других вариантов ответного удара. Президент России Владимир Путин стремился усилить внутреннюю поддержку «специальной военной операции» путем аннексии четырех украинских областей, но вместо этого эта политическая ошибка серьезно скомпрометировала территориальную целостность России.
Теперь Москва не может утверждать, что украинский удар по военной цели в Курской области чем-то существенно отличается в вопросах национальной безопасности от удара, например, по тыловым эшелонам ее войск, все еще пытающихся захватить Бахмут. Сотрудничество с Ираном не может предоставить России возможности, которые наверняка подорвут волю Украины к сопротивлению агрессии Москвы и способных лишить украинские войска безопасных путей снабжения и районов для перегруппировки.
